Мифические личности - Страница 30

— Старый прием с подмешиванием наркотика! — фыркнула, покачнув всю нашу связку, Маша. — Удивляюсь, как это такой повидавший измерения тертый калач, как ты, мог попасться на такой затасканный трюк.

— Да, меня это тоже удивило, — признался Ааз. — Я хочу сказать, что ведь этот фокус такой старый, ну кто бы, в самом деле, ожидал, что кто-нибудь вообще попробует применить его?

— Только если сочтешь, что у лоха больше бахвальства, чем ума, — презрительно фыркунл Гвидо.

— Вот как! — вскинулся мой партнер, готовый возобновить их старую вражду. — Ну, когда я выберусь отсюда, мы с тобой сможем…

— Прекратите-ка, вы, — приказал я. — В данную минуту проблема в том, как нам всем выбраться отсюда, пока не взлетела сигнальная ракета… не обижайся, Маша. А теперь выкладывай, Ааз. Чего такого особенного в этой камере, что она закупорила тебя?

Мой партнер тяжело вздохнул.

— Посмотри на нее еще раз, Скив. ВНИМАТЕЛЬНО посмотри.

Я посмотрел. Она по-прежнему выглядела для меня такой же: вершиной башни в виде головы дракона.

— Да. Посмотрел. И?

— И вспомни, где мы находимся. Эту штуку построили с расчетом держать в ней преступников-ВАМПИРОВ. Ну, знаешь, существ сверхчеловеческой силы, умеющих превращаться в туман?

Мой взгляд метнулся обратно к голове дракона.

— Чего-то не пойму, — признался я. — Как же может удержать подобных существ какая-то каменная камера?

— Вот в том-то вся и суть, — скривился Ааз. — Каменная камера НЕ МОЖЕТ! Эта штука сделана из ЖИВОГО камня. Если кто-то сидящий в ней пытается вырваться, она проглатывает его. А если он пытается превратиться в туман, она вдыхает его.

— Ты хочешь сказать…

— Теперь картина тебе ясна.

Несмотря на очевидную подавленность, он сверкнул мне зубастой усмешкой.

— Эта камера — живая!

Пораженный этим откровением, я снова посмотрел на верхушку башни. Словно дождавшись нужной реплики, драконья голова открыла глаза и посмотрела на меня.

ГЛАВА 12

Для нужной личности и невозможное — пустяк!
Думбо

Парадоксально, но к всеобщему удивлению, особенно моему же собственному, открытие истинной природы заточения Ааза вовсе не обескуражило меня. Скорее наоборот, я был вдвойне доволен. У меня не только сразу же возникла мысль, как справиться с этой проблемой, но и пришел я к ней раньше своего знающего партнера… ну, действительно раньше, так как он много дней ломал голову над своей дилеммой, тогда как я получил исходную информацию только теперь. Конечно, его положение, вероятно, не давало ему в отличие от меня увидеть легкое решение.

— Есть чему усмехаться? — потребовал он. — Если в этом есть что-то смешное, то до меня юмор решительно не доходит.

Различие между моим дружелюбием и склонностью Ааза проявлять свое беспокойство выражается в том, что Ааз делается злым.

Если поразмыслить, он склонен выражать почти любые эмоции, ДЕЛАЯСЬ злым. Ну, по крайней мере, он последователен.

— Вот скажи-ка, — поглядел я на голову дракона. — Ты говоришь, что эта штука живая. Насколько живая?

— О, что значит, «насколько живая»? — нахмурился Ааз. — Она достаточно живая, чтобы проглотить меня, если это взбредет ей в голову. Для меня это — достаточно живая.

— Да, я имею в виду, может ли она видеть и слышать?

— Говоря откровенно, а кого собственно это волнует? — бросил мой партнер, демонстрируя во всем блеске обаяние и любознательность, придающие ему такое очарование. — Я не собирался назначать ей свидание.

Разумеется, я смотрел на зверя.

— Иногда, я просто гадал, услышит ли она меня… скажем, если я скажу, что, по-моему, она — самое некрасивое архитектурное украшение, какое я видел здесь, в городе?

Фактически, драконья голова, сузив глаза, прожгла меня злым взглядом.

— По-моему она вас слышит, Босс, — нервно заперемещал захват у меня на ногах Гвидо. — Похоже, это последнее замечание ей не понравилось.

— О, шикарно, — проворчал Ааз. — Вот что я скажу тебе, партнер. Почему бы ТЕБЕ не зайти сюда и не посидеть вместо меня на языке этой штуки, прежде чем начинать сердить ее?

— Я просто испытывал ее, — улыбнулся я. — По правде говоря, по-моему это самая невероятная штука, какую я видел с тех пор, как начал путешествовать по измерениям. То, другое, я сказал просто для проверки ее реакции.

Дракон перестал прожигать меня взглядом, но выглядел по-прежнему подозрительным и настороженным.

— Ну, найди для проверки какие-нибудь другие реакции, идет? — резко бросил мне партнер. — По какой-то неясной причине я нынче немного нервничаю,и каждый раз, когда эта штука шевелит языком, я старею на несколько веков.

Я оставил его ворчание без внимания и дрыгнул одной ногой.

— Эй, Гвидо! Ты еще обращаешь внимание на происходящее внизу?

Его руки свирепо сжались.

— Конечно, обращаю, маленький ты… я имею в виду, да, Босс. Мало чем еще можно заняться, пока мы висим здесь, понимаете, что я имею в виду? И перестаньте дергать ногами… пожалуйста.

Я счел его оговорку довольно интересной, но сейчас было не до дальнейших выяснений.

— Ну, так слушай, — сказал я. — Я хочу, чтобы ты сделал следующее: разожми одну руку и передай мне веревку…

— Ни в коем разе, Босс! Вы видели, как далеко до земли? Я не разожму руки, что бы вы не…

—… потому что если ты этого не сделаешь, — продолжал я, словно он не перебивал меня, — то я начну извиваться, пока ты не разожмешь обе руки, либо Маша не выпустит меня. При любом исходе ты упадешь. Улавливаешь мой намек? А теперь, ты не мог бы хоть раз просто выполнить приказ без долгих пререканий? У нас не так много времени на проворачивание этого дела.